МОРДВА
МОРДВА (эрзя и мокша), представители финской ветви
финно-угорской группы уральской языковой семьи. Финноязычные
народы — первый этнический слой по времени формирования в
Среднем Поволжье. По переписи населения Российской империи 1897
М. составляла 12% насел. Симб. губ. В 1989 — 5,1%. Проживает М.
в основном в Сурском, Инзенском, Николаевском, Новоспасском,
Новомалыклинском, Старомайнском р-нах. В конце 19—нач. 20 вв.
наиболее компактно проживали в Алатырском, Ардатовском,
Карсунском уездах. Предки М., древнемордовские племена,
образовались в нач. I в. н. э. в междуречье Оки и Волги на основе
местного финноязычного насел. Одни из них на южных границах
своего расселения долго контактировали с тюркоязычными
племенами, другие, на сев.-зап., с вост. славянами. К сер. 16 в. у М.
сложились этнические группы эрзи и мокши, каждая с особенностями
в языке и культуре. В 17—18 вв. в связи с русской колонизацией
происходило постепенное движение М. в Заволжье на новые земли. С
другой стороны, в юго-вост. направлении шло передвижение
служилой М., которая строила засечные линии и осваивала
незаселенные земли. К концу 19 в. М. расселилась на большой
территории среди русских, чуваш и татар.
По исследованиям, проведенным в 1860-х в пяти уездах Симб. губ.,
М. называла себя только эрзей, в двух уездах — преимущ. эрзей, а в
Симб. уезде — преимущ. мокшей. Исследования по селам
Старомайнского р-на, проведенные летом 1991, показали, что жители
мордовских сел не относят себя к определенной группе и называют
себя обобщенно — М. Издавна основными занятиями М. было
земледелие, скотоводство, бортничество и охота. Способы ведения
земледелия у М. и соседствующих с ними русских были одинаковы,
применялись одни и те же пахотные орудия. В основном выращивали
озимую рожь, озимую и яровую пшеницу, просо, технические
культуры — лен и коноплю. Из кустарных промыслов среди М. более
всего была развита деревообработка, что являлось следствием
длительного проживания мордовских племен в лесах.
Для М. поселений исстари было характерно расположение у рек и
гнездовая (кучевая) форма. Кучевая форма была связана с укладом
патриархального быта и наличием свободных земель. В результате
вхождения М. в состав русского государства и бытовых контактов с
русскими во 2-й пол. 19—нач. 20 вв. кучевая и гнездовая формы
поселений заменились уличными, а размеры селений от 5—8 домов в
16 в. выросли до нескольких сот домов в 19 в. В кон.18—нач. 19 вв.
жилой дом у М. представлял собой сруб с сенями, топившийся
по-черному, имевший вместо потолка накат из бревен с земляным
полом. С 19 в. в М. селах избы ставились русскими мастерами. В
некоторых селах плотников среди М. не было совсем. В конце 19 в.
планировка жилища у М. не отличалась от русской. Традиционная
пища М. как земледельческого населения состояла из зерновых
продуктов и продуктов скотоводства. Основой питания были мучные
кушания. Широко использовались молочные и кисломолочные
продукты, конопляное масло. Обязательным блюдом во всех
семейных и общественных обрядах была пшенная каша — символ
плодородия и продолжения рода, а также продукт традиционного
занятия — мед. Влияние соседних славянского и тюркского народов
на М. культуру сильно проявилось в одежде: если в нач. 19 в.
мужской костюм сохранял этнические особенности (туникообразная
рубаха с прямым разрезом ворота без приполка), то к кон. 19 в.
традиционная рубаха дополнилась русскими деталями — манжетами и
воротником. В женском костюме М. переняла от русских фартук с
рукавами и грудкой, в некоторых селениях женщины перешли на
русский комплекс одежды — сарафан и душегрею. Тюркское влияние
проявилось больше в группе мокши.
До присоединения М. земель к русскому государству племена,
населяющие их, были язычниками. В дохристианской религии М.,
которая представляла собой систему многобожия, преобладали
женские божества. Это указывает на матриархальный уклад жизни
племен в тот период, когда складывалась религия. В основе древних
верований М. лежали аграрный и семейно-родовой культ предков.
Крестьяне жили по земледельческому календарю — обряды и
праздники приурочивались к основным моментам с.-х. года. Главным
весенним праздником был кереть-озкс или сабан-озкс (моление
плуга), который устраивали перед весенним севом. Магические
обряды исполнялись в роще. После завершения цикла
земледельческих работ, в октябре, М. крестьяне устраивали в поле
моление “озимой квас”, где после молитвы-благодарения за урожай
пили “священный квас” и съедали обрядовую пищу. На Новый год в
Васильев вечер старики гадали о будущем урожае в поле, на
перекрестках дорог. М. обращали в христианство постепенно, по
мере вхождения ее земель в русское государство. Постепенно
происходил и процесс признания некоторых христианских святых и
отождествления их со своими божествами. Первым из святых был
возведен в роль бога-паза — Николай Чудотворец. Илью Пророка М.
считала богом грома, Георгия Победоносца — богом земли и трав,
Иоанна Крестителя — богом неба, света и тепла. М. сравнительно
легко принимала христианскую веру, ибо в их языческой религии
находились аналогии христианским легендам о богах.
А. Мельников-Печерский в “Очерках мордвы” писал: “При обращении
в христианство других инородцев финского племени для
проповедников... догмат о бессеменном зачатии сына божия нередко
представлял камень преткновения. М. усвоила его легко, ибо и ее
богиня Анге-патяй представлялась также девою и вместе с тем
матерью богов.” Языческие верования до нач. 20 в. проявлялись в
семейных праздниках и обрядах. М. традиционная свадьба имела
несколько этнических особенных элементов: купля-продажа невесты;
по обычаю после рукобитья жених мог каждую ночь проводить у
невесты и должен был снабжать ее продуктами. Невеста могла родить
до свадьбы, и это не осуждалось. В день венчания, когда невесту
забирали из родительского дома, она должна была изображать
сопротивление — кусаться, отбиваться и царапаться. После
венчания, в доме мужа невесту нарекали новым именем и называли
ее этим именем до конца жизни. В похоронном и поминальном
обрядах М. до кон. 19 в. явно проступали черты культа предков. На
поминальном обеде в 40-й день инсценировалось появление
умершего родственника за одним столом с родственниками. Если
умирала незамужняя девушка, то в ходе похорон имитировалась ее
свадьба.
Еще в 19 в. исследователи отмечали, что М., проживая рядом с
русскими, быстро утрачивала этнические особенности. В настоящее
время М. (эрзя и мокша) в Ульян. обл., за исключением отдельных
сел, в значительной мере утратила многие важнейшие элементы
традиционнной культуры — этническое самосознание и язык. В обл.
создан (1994) и работает М. общественный совет, который
занимается распространением нац. языка и культуры.
финно-угорской группы уральской языковой семьи. Финноязычные
народы — первый этнический слой по времени формирования в
Среднем Поволжье. По переписи населения Российской империи 1897
М. составляла 12% насел. Симб. губ. В 1989 — 5,1%. Проживает М.
в основном в Сурском, Инзенском, Николаевском, Новоспасском,
Новомалыклинском, Старомайнском р-нах. В конце 19—нач. 20 вв.
наиболее компактно проживали в Алатырском, Ардатовском,
Карсунском уездах. Предки М., древнемордовские племена,
образовались в нач. I в. н. э. в междуречье Оки и Волги на основе
местного финноязычного насел. Одни из них на южных границах
своего расселения долго контактировали с тюркоязычными
племенами, другие, на сев.-зап., с вост. славянами. К сер. 16 в. у М.
сложились этнические группы эрзи и мокши, каждая с особенностями
в языке и культуре. В 17—18 вв. в связи с русской колонизацией
происходило постепенное движение М. в Заволжье на новые земли. С
другой стороны, в юго-вост. направлении шло передвижение
служилой М., которая строила засечные линии и осваивала
незаселенные земли. К концу 19 в. М. расселилась на большой
территории среди русских, чуваш и татар.
По исследованиям, проведенным в 1860-х в пяти уездах Симб. губ.,
М. называла себя только эрзей, в двух уездах — преимущ. эрзей, а в
Симб. уезде — преимущ. мокшей. Исследования по селам
Старомайнского р-на, проведенные летом 1991, показали, что жители
мордовских сел не относят себя к определенной группе и называют
себя обобщенно — М. Издавна основными занятиями М. было
земледелие, скотоводство, бортничество и охота. Способы ведения
земледелия у М. и соседствующих с ними русских были одинаковы,
применялись одни и те же пахотные орудия. В основном выращивали
озимую рожь, озимую и яровую пшеницу, просо, технические
культуры — лен и коноплю. Из кустарных промыслов среди М. более
всего была развита деревообработка, что являлось следствием
длительного проживания мордовских племен в лесах.
Для М. поселений исстари было характерно расположение у рек и
гнездовая (кучевая) форма. Кучевая форма была связана с укладом
патриархального быта и наличием свободных земель. В результате
вхождения М. в состав русского государства и бытовых контактов с
русскими во 2-й пол. 19—нач. 20 вв. кучевая и гнездовая формы
поселений заменились уличными, а размеры селений от 5—8 домов в
16 в. выросли до нескольких сот домов в 19 в. В кон.18—нач. 19 вв.
жилой дом у М. представлял собой сруб с сенями, топившийся
по-черному, имевший вместо потолка накат из бревен с земляным
полом. С 19 в. в М. селах избы ставились русскими мастерами. В
некоторых селах плотников среди М. не было совсем. В конце 19 в.
планировка жилища у М. не отличалась от русской. Традиционная
пища М. как земледельческого населения состояла из зерновых
продуктов и продуктов скотоводства. Основой питания были мучные
кушания. Широко использовались молочные и кисломолочные
продукты, конопляное масло. Обязательным блюдом во всех
семейных и общественных обрядах была пшенная каша — символ
плодородия и продолжения рода, а также продукт традиционного
занятия — мед. Влияние соседних славянского и тюркского народов
на М. культуру сильно проявилось в одежде: если в нач. 19 в.
мужской костюм сохранял этнические особенности (туникообразная
рубаха с прямым разрезом ворота без приполка), то к кон. 19 в.
традиционная рубаха дополнилась русскими деталями — манжетами и
воротником. В женском костюме М. переняла от русских фартук с
рукавами и грудкой, в некоторых селениях женщины перешли на
русский комплекс одежды — сарафан и душегрею. Тюркское влияние
проявилось больше в группе мокши.
До присоединения М. земель к русскому государству племена,
населяющие их, были язычниками. В дохристианской религии М.,
которая представляла собой систему многобожия, преобладали
женские божества. Это указывает на матриархальный уклад жизни
племен в тот период, когда складывалась религия. В основе древних
верований М. лежали аграрный и семейно-родовой культ предков.
Крестьяне жили по земледельческому календарю — обряды и
праздники приурочивались к основным моментам с.-х. года. Главным
весенним праздником был кереть-озкс или сабан-озкс (моление
плуга), который устраивали перед весенним севом. Магические
обряды исполнялись в роще. После завершения цикла
земледельческих работ, в октябре, М. крестьяне устраивали в поле
моление “озимой квас”, где после молитвы-благодарения за урожай
пили “священный квас” и съедали обрядовую пищу. На Новый год в
Васильев вечер старики гадали о будущем урожае в поле, на
перекрестках дорог. М. обращали в христианство постепенно, по
мере вхождения ее земель в русское государство. Постепенно
происходил и процесс признания некоторых христианских святых и
отождествления их со своими божествами. Первым из святых был
возведен в роль бога-паза — Николай Чудотворец. Илью Пророка М.
считала богом грома, Георгия Победоносца — богом земли и трав,
Иоанна Крестителя — богом неба, света и тепла. М. сравнительно
легко принимала христианскую веру, ибо в их языческой религии
находились аналогии христианским легендам о богах.
А. Мельников-Печерский в “Очерках мордвы” писал: “При обращении
в христианство других инородцев финского племени для
проповедников... догмат о бессеменном зачатии сына божия нередко
представлял камень преткновения. М. усвоила его легко, ибо и ее
богиня Анге-патяй представлялась также девою и вместе с тем
матерью богов.” Языческие верования до нач. 20 в. проявлялись в
семейных праздниках и обрядах. М. традиционная свадьба имела
несколько этнических особенных элементов: купля-продажа невесты;
по обычаю после рукобитья жених мог каждую ночь проводить у
невесты и должен был снабжать ее продуктами. Невеста могла родить
до свадьбы, и это не осуждалось. В день венчания, когда невесту
забирали из родительского дома, она должна была изображать
сопротивление — кусаться, отбиваться и царапаться. После
венчания, в доме мужа невесту нарекали новым именем и называли
ее этим именем до конца жизни. В похоронном и поминальном
обрядах М. до кон. 19 в. явно проступали черты культа предков. На
поминальном обеде в 40-й день инсценировалось появление
умершего родственника за одним столом с родственниками. Если
умирала незамужняя девушка, то в ходе похорон имитировалась ее
свадьба.
Еще в 19 в. исследователи отмечали, что М., проживая рядом с
русскими, быстро утрачивала этнические особенности. В настоящее
время М. (эрзя и мокша) в Ульян. обл., за исключением отдельных
сел, в значительной мере утратила многие важнейшие элементы
традиционнной культуры — этническое самосознание и язык. В обл.
создан (1994) и работает М. общественный совет, который
занимается распространением нац. языка и культуры.