Для кого-то путешествия - это способ расслабиться, кто-то отправляется на край света в поисках вдохновения, а для таких людей, как наш сегодняшний герой, путешествия - это образ жизни.
Нам удалось поговорить с Виктором Колесниченко - участником многих экспедиций.
В 2012 году Виктор совершил восхождение на Пик Ленина в составе экспедиции Русского Географического Общества. До этого никто из наших земляков не взбирался на такую значимую для ульяновцев вершину.
- Вы побывали более чем в двухстах походах, началось всё с желания совершить какой-нибудь неординарный поступок. Почему своё первое восхождение Вы совершали в одиночку?
- Если начать с небольшой истории, то это был первый курс института, первое полугодие, потом экзамены и зимние каникулы. Я решил, что я должен себя проветрить, отвлечься от студенческой жизни. Я просто собрал рюкзак и поехал в Карпаты. Преодолевая пограничные посты, поскольку, гора, на которую я собрался забраться, была на границе, это была противоположная оконечность Карпатской гряды гор, одна конечность - это самая высокая гора – Говерла, вторая - Чёрная гора. Вот я в феврале месяце пробрался через пограничные кордоны, ночью стал восходить. К утру я добрался до какого-то пастушьего домика на склоне: светила луна, волки выли – было не очень комфортно. На следующий день ребята-альпинисты шли по этому хребту, один из них сорвался и поранился, они спустились в этот домик. Таким образом, они увидели «сумасшедшего», который тут один. Сначала они испугались, и я тоже их испугался, но в конечном итоге мы познакомились и они таким образом «затащили» в альпинизм. Вот так это произошло.
- Альпинист, прежде всего, преодолевает себя, и этот подвиг преодоления всегда индивидуален» - это Ваши слова. Расскажите, про самый ценный для Вас подвиг?
- Преодоление себя, безусловно, индивидуально. Подвиг, наверное, для того, чтобы себя преодолеть нужно, конечно же, приложить иногда даже героические усилия. Я могу сказать, что альпинист сознательно выбирает для себя объекты, цели, которые требуют преодоления. Это же не по городу прогуляться. Альпинизм отличается от туризма тем, что для альпиниста есть цель – вершина. В этом смысле преодоление это действие по преодолению трудностей, которые лежат на пути к вершине, они требуют очень больших усилий.
Помимо того, что альпинист выбирает той или иной сложности маршрут, они, кстати, имеют определённую классификацию – от самой низкой первой категории до высшей шестой B категории трудности. Соответственно, помимо сложности маршрута, но и погодные условия создают очень серьёзные преграды. В зависимости от погодных условий маршрут может стать просто невозможным для преодоления. Также у альпиниста есть технические средства, с которыми он подходит к маршруту, у него есть команда, с которой он собирается преодолевать маршрут. Всё это требует от него не только физических соответствующих кондиций, но и интеллектуальных, моральных, человеческих компетенций, которые позволили бы ему достичь цели. Можно сказать, что альпинист не только преодолевает трудности, которые индивидуальны, в том числе, но и в каких-то ситуаций от него требуются героические усилия. Я называю героических, чтобы было понятно, что это сообразно подвигу. Там, где прилагаются придельные усилия, там где «на грани».
Если отвечать на вопрос про самые ценные для меня подвиги, я бы сказал, что самые ценные – это ситуации, когда я понимал, что сейчас идёт борьба за жизнь. Останусь жив или нет.
Была ситуация, когда я работал гидом в международном альпинистском лагере, под пиком Коммунизма. На высоте 4 200м находится плато Москвина, туда прилетали со всего мира альпинисты. Из этого лагеря можно было сходить сразу на два семитысячника – пик Коммунизма и пик Корженевской.
В одной из групп был француз, достаточно известный тоже гид. Ему исполнилось тогда 60 лет, и он решил взойти на пик Коммунизма. Они попали в непогоду, на обратном пути ему стало плохо. Мои коллеги, которые были с ним, запросили помощь. Начальник лагеря послал меня и ещё одного гида с аптекой и продуктами к ним. Они были очень высоко. Мы вышли с товарищем поднялись до 6,5 тысяч, нас накрыла непогода. Нам пришлось 5 дней оставаться там. Палатку разорвало, продукты закончились, мы сами уже были на грани. Тот француз, конечно, уже умер к тому времени. Позже с помощью вертолёта сняли его тело. Фактически в полной невидимости, на собственной интуиции мы двигались, чтобы найти спусковой путь, потому что там везде стены и обрывы. Ночью мы забрались в какую-то ледяную трещину и нас там засыпало. Это могла быть последняя наша ночь. Утром вдруг, когда вы всё-таки живые выползли из этой трещины, оказалась хорошая погода.
- В альпинизме человек всегда «на грани», однажды Вы чудом прорвали руками палатку и вытащили себя во время лавины. Какие мысли в этот момент Вас посетили?
- Это был один из таких моментов, когда действительно шла борьба за жизнь. Это тоже был такой своеобразный подвиг. Подвиг преодоления, подвиг выживания.
Это было первое российское восхождение на такой известный во всем мире восьми тысячник - Нангапарбат, Пакистан. Мы с товарищем вышли из базового лагеря на восхождение, добрались до второго лагеря, который ранее установили. Дело в том, что восхождение на восьми тысячник, для акклиматизации мы сначала выходим на одну высоту, потом на вторую. Когда мы делаем эти челночные выходы, по дороге забрасываем какие-нибудь грузы - палатку, продукты. Потом стартуем до вершины, используя эти промежуточные лагеря.
Так мы с товарищем Андреем Волковым дошли до этого промежуточного лагеря где-то на 5,5 тысячах, легли спать. Ночью сошла огромная мокрая лавина, которая нас засыпала. Я помню, что это будто бетон выливается из машины, примерно такая же масса, которая задавливает моментально. Видимо, что-то сработало такое невероятное, это уже на уровне каких-то чудес, потому что я этого не осознавал, я только помню какой-то такой импульс, змееобразные движения. Руки мои пробивают слой массы снега. Как-то, как змея, причём мы с товарищем были раздетые. Я оказываюсь фактически голый на снегу и слышу, как хрипит мой товарищ, я засовываю руки и вытаскиваю его. Мы откапывались до утра. В 7 часов утра мы решили, что пойдём на восхождение дальше.
После восхождения, когда я спросил врача, каким образом это получилось… Она сказала, что я всю жизнь к этому готовился. В этом смысле это неосознанные действия, это то, что называют интуицией. Это всё-таки движения абсолютно автоматические. Было желание жить, спасти своего товарища.
- При восхождении на пик Ленина одному из участников экспедиции стало плохо, на высоте 4900 метров ему пришлось спуститься вниз, расскажите, пожалуйста, были ли у Вас подобные случаи?
- Там была ситуация такая, что один из членов команды, молодой парнишка. Он изъявил большое желание, предполагалось, что он не будет подниматься на вершину, а поднимется до определённого лагеря. Когда мы начали подниматься с базового лагеря, поднялись где-то полкилометра, ему стало плохо, видимо недостаточно акклиматизации ещё прошло. Я понял, что нужно разворачиваться и идти вниз. В это время спускались ребята, среди них был врач. Я попросил расслабляющее для мышц, т.к у него был спазм. У него достаточно быстро прошла боль. Я попросил, чтобы его сопроводили обратно в базовый лагерь. Всё было благополучно.
Если ситуация такова, что есть шанс на то, что что-то исправиться, а при этом можно вернуться, то, конечно мы возвращаемся. Как пример, как-то мы готовились к очередной экспедиции на восьми тысячник, с командой делали тренировочное восхождение на Эльбрус. Когда вышли ночью был жесточайший ветер, но для нас это было нормально, мы понимали, что на восьми тысячнике мы можем столкнуться с точно такой же ситуацией. Несмотря на то, что мы сопротивлялись ветру часа два или три. Нам пришлось вернуться, хотя это восхождение было очень важным.
Бывает, что непогода застаёт наверху. При восхождении на К2 мы попали в заряд непогоды, пришлось достаточно долго отсиживаться в пещере.
Мы сошлись на том, что самым распространённым и любимым блюдом продуктом был кисель, потому что он вязкий, сладкий и долго оставался горячим. Соответственно, всякие каши, которые быстро усваиваются.
- Вы говорите, что альпинизму все возрасты покорны, но всё же, с какого возраста правильней всего начинать свой путь юным покорителям вершин?
- Вы знаете с одной стороны, альпинизму все возрасты покорны, я начал, когда был студентом. Вообще, какие-то восхождения разрешены с 14 лет, но я бы сказал, что для меня лично альпинизм был образовательной машинкой, «машинкой делания себя». Я благодарен тем людям, которые когда-то меня «затащили» в это, тем людям, которые меня чему-то учили, с которыми я делал восхождения. Ковался характер, воля, развивался интеллект. Нет возраста, это состояние души.
Беседовала Алсу Еремеева.