Дубенский (Дубенской) Николай Порфирьевич

Дубенский (Дубенской) Николай Порфирьевич (1779 г. – не позднее 1849 г.)     Симбирский гражданский губернатор, статский советник. [1]
  Из потомственных дворян Пензенской губернии. Обладал значительным состоянием, владея в имениях Городищенского уезда 1247 ревизскими душами. В своём имении в с. Лопуховка, Воскресенское тож, Пензенского уезда в 1835 г. построил каменную церковь во имя Воскресения Христова.
  Родился в 1779 г.
  В 1790 г. Н.П. Дубенский был записан в сержанты Лейб-гвардии Преображенского полка, затем переведен в Лейб-гвардии конный полк вице-вахмистром и произведен в вахмистры. В 1795 г. в чине капитана армейской пехоты участвовал “в походах против польских мятежников”. В 1796-1800 гг.  служил в гвардейских и армейских кавалерийских полках. В 1800 г. по личному распоряжению императора Александра I определён в Лейб-кирасирский полк. В 1803 г. по болезни был уволен от службы с чином полковника.
  В 1808 г. Н.П. Дубенский был произведён в статские советники. В 1808-1811 гг. он состоял предводителем дворянства Пензенского уезда, неоднократно исправлял должность Пензенского губернского предводителя дворянства. В 1811 г. назначен чиновником особых поручений в ведомство Министерства финансов.
  В том же году Н.П. Дубенский назначен Симбирским вице-губернатором при Симбирском губернаторе князе А.А. Долгорукове и, кроме того, управляющим Симбирскими казенными винокуренными заводами, по случаю расстройства их.
  17 мая 1815 г. Высочайшим указом Н.П. Дубенский был назначен Симбирским гражданским губернатором. Приступил к исполнению должностных обязанностей после отбытия князя А.А. Долгорукова из Симбирска. Н.П. Дубенский явился одним из инициаторов идеи возведения Свято-Троицкого собора, в память Отечественной войны 1812 года, предложив“…на дворянских выборах 1815 г. увековечить незабвенную годину сооружением храма-памятника”. Впоследствии, тайный советник Н.П. Дубенский пожертвовал на сооружение храма 525 рублей ассигнациями, его жена Е.П. Дубенская – 25 рублей ассигнациями.
  В 1816 г. Н.П. Дубенский предпринял объезды Симбирской губернии, выявившие многочисленные и разнообразные недостатки на местах:
  «При обозрении Высочайше вверенной мне Губернии ... найдены мною следующие неисправности. В Сенгилее казенный корпус для Присудственных мест весьма не прочен ибо в некоторых местах стены уже треснули и кирпич в оных весьма плох, общество градское жалуется, что к упадку градских доходов с рыбных ловель делаются по Волге в некоторых местах заколы а особенно Самарского уезда при селе Печерском и что один кабак находящейся в непланном месте между хлебных магазейнов подвергает оные крайней от пожаров опасности, по уездному Суду многие дела остаются в не решении за отзывом болезнию уездного Судьи который не присудствуя с 26 Июня на конец 26 Августа не явясь в уездный Суд и не записав о том в журнале уехал из города в которой возвратясь объявил, что он исправляя должность уездного Предводителя отлучался однакож без медицинского чиновника для освидетельствования в болезни…
[…]   Соляные Магазейны старые так ветхи, что хранящаяся в них соль подвергается очевидному ущербу. – По Градской Думе; дом занимаемый оною и Городовым Магистратом крайне ветх, а на построение нового по малолюдству Градского Общества складки сделать не возможно… при осмотре колодников: беглый с пересылки в Сибирь села Мазы помещика Левашова крестьянин Иван Миронов и отец его Мирон Матвеев жаловались на Земского исправника в разных вымогательствах. в Сызране: в казенном корпусе для Присудственных мест потребны не малые починки. Бойны учреждены в самых тех лавках, где продают мясо, отчего в оных произходит смрадный запах, кожевенные заводы находятся внутри города и причиняют не чистоту и опасность по Уездному Суду: дел нерешенных сто шестдесят одно, из коих почти половина остаются в нерешении от прежних лет и даже с 1804 года, в настольном регистре отметки неполны и неясны. Архив не может вмещать всех дел, а возле Городнического Правления есть излишняя комната, которая удобно может для сего быть употреблена. […]   При осмотре колодников объявили они, что не получают кормовых денег и оказалось, что оных действительно подаваемо не было по не требованию таковых из Казначейства инвалидным командиром 1814 года Сентября с 24 числа; по чему и пропитывались они одним только подаянием. В Самаре: знатное число купцов и мещан проживают целыми поселениями под названием хуторов в дальнем разстоянии от города, что препядствует немало успеху, в разных частях благоустройства онаго. В казенном корпусе для Присудственных мест потребны некоторые починки… […]   В Ставрополе: … […] в селениях: Старой Бинаратке, Узюковой, Нижней Санчалеевой и Ташолки жители объявляли: что в тамошних временных выставках произходит вседневная продажа вина и что хотя для выставок сих построены шалаши, но близ оных издавна находятся с питьями прочные избы оплетенные плетнем, соляные магазейны в основании своем на песчаном грунте нетверды так, что задняя стенка оных приметно уже осела; во обще по всем оным Городам никаких почти способных огнегасительных орудий нет да и буток неполное число, доходов же для исправления всего онаго недостаточно, а повинности городские не уравнены; множество строений в непланных местах. […] … сельские обыватели жаловались что они крайне обременяются взиманием по объявляемым от Земских Судов Приказам разными приезжающими подвод за которые прогонов по большей части вовсе им не платят, или же только самомалейшую часть, а при том и подводы те гоняют усильно не сменяя в ближних селениях, сверх того найдено мною, что кроме прошнурованных книг для записки прихода и расхода податного сбора имеются в селениях тетрадки по коим видны многие беззаконные поборы и расходы на харч, вино, водку и ерофеич, для проезжающих чиновников Статских и Военных, так же и салдат, волостных голов, писарей и проч., особеннож по таковым тетрадкам значится между прочего Самарского уезда в селе Печерском сельскому Заседателю Осипову один рублю, Дворянскому Заседателю Нестерову десять рублей, салдату Иванову присланному от Исправника пять рублей, емуж еще пять рублей, Сельскому Заседателю Прокофьеву рубль пятьдесят коп., к форшмейстеру Иринарху Замятину семдесят пять рублей, Исправнику с Секретарем Ерофеевым пятдесят рублей, Водяной Коммуникации Смотрителю десять рублей, форшмейстеру Ошанину тридцать пять рублей, в пригороде Красном Яру Тимашеву за разобранной хлеб пять рублей, Подпорутчику Жданову при назначении к осмотру школьников десять рублей, ему же два рубли, ему же овса на четыре рубли, баранов на двенадцать рублей, Землемеру Бурцову моху на восемь рублей, пятьдесят копеек, Заседателю Нестерову пятнадцать рублей… […] ... в Буинске; казенный корпус для присудственных мест требует многих починок. […]   По Земской Полиции: Исправник донес мне, что Буинский купец Аксен Ермеев войдя в не принадлежащую себе должность сборщика податей чрез братьев своих и прикащиков, собирал в разное время в волостях: Студенецкой, Батыревской и Арабузинской с шестнадцати селений для взноса в Уездное Казначейство подати, под разными без законными предлогами, по чему и предписал Я ему произведенное о том следствие представить к законному разсмотрению в Уездный Суд и иметь строго наблюдение, дабы впредь подобных действий не происходило, собираемыеж тем Ермеевым подати взнесены им в Уездное Казначейство бездоимочно. Обыватели объявили, что в деревнях; Чуратчиках и Кошки Теняевой произходит беззаконная повседневная продажа питей. Батыревской волости из чуваш новокрещен Ефим Васильев жаловался, что волостной Голова взял с него тридцать рублей, за свидетельство мирской доверенности, в чем якобы и свидетелей имеет. Деревень Хамбусь Батыревой новокрещен поверенный Кирила Ефремов с товарищами жаловались на разные притеснения обывателям чинимые села Турунова Священником Сергеем Воронцовым, и Старых Чукал татарин Ахмер Аблязов доносил, что будто Заседателем Копыловым взято за избавление от подвод с селения их сто рублей и Новых Чукал восемдесят рублей, в чем и взятые показания при сем прилагаются. […]   В Курмыше: […] По Опеке: столь много запутанностей, что и дождаться не мог потребных о состоянии опеке сведений, почему и принужден был заметя явную непечность присудствующих предложить о доставлении ко мне сюда надлежащих ведомостей, коим и поднес, однакож не получил. […]   По Казначейству: Бухгалтер Попов по нетрезвому поведению ни мало неспособен к своей должности... […]   В Алатыре: […] По тетрадкам в некоторых селениях значутся разные беззаконные расходы: на харч, вино и проч. проезжающим и в гостинцы… […]   Вообще же по всем оным городам способных огнегасительных орудий, буток и бутошников недостаточно, а доходов Градских почти везде мало. Повинности Градские не уравнены. Множество строений на непланных местах и от тесноты оных настоит в случае пожаров крайняя опасность… […]   Многие селения поселены чрезвычайно тесно, а к тому ж и хлеб в одоньях хранят и сушат возле самых дворов так, что в пожарных случаях должны к совершенному своему разорению неминуемо лишаться не только домов, но с ними вместе и хлеба. В чувашских и некоторых мордовских избах по несмысленному обычаю выгребают из печей в глубокие припечки жар вместе с головнями, отчего по закрытии душников безпрестанно в избах курево и чад, а от того вероятно происходит и глазная болезнь, от которой столь много слепых чуваш. При некоторых Земских судах имеются для разсылки наемные от волостей люди, что с узаконениями несообразно. Во многих волостях писари развратного поведения, некоторыеж сторонние не имеют и узаконенных видов, а надлежит наблюдать, чтоб они были люди без явных пороков и с надежными одобрениями. Близ некоторых селений мирскими начальниками учреждены бекеты (пикеты), на коих стоят мальчишки, которые не знают зачем поставлены. В некоторых местах мосты не исправлены; перилы у мостов низки и надолбы по крутым берегах около мостов, рытвин и оврагов близь дорог недовольно надежны, а в иных совсем оных нет. в некоторых селениях, а наипаче по Курмышскому уезду взимается с поселян священно-служителями руга, в противность Высочайшего Указа Апреля 4 дня 1801 года, чрез что произходят безконечные распри, и поселяне отягощаются напрасно. В Курмыше и Карсуне состоят деревянные тюрьмы без всякой нужды, ибо в прочих городах помещаются колодники в каменных тюрьмах состоящих при Присудственных местах, по чему и в сих городах теж самые строения надлежит исправив для сего, содержать колодников в оных; А как в некоторых тюрьмах не зделано отделений решедками деревянными для женского пола, то и сие надлежит учинить однообразно. […]».
  В 1817 г. Н.П. Дубенский выделил Симбирской гимназии участок для разбивки сада. Как оказалось впоследствии, земля эта находилась в частной собственности у помещика Бабкина, и подаренный участок пришлось возвратить законному владельцу.
  В июне 1817 г. Н.П. Дубенский был пожалован в чин действительного статского советника и перемещён гражданским губернатором в Воронеж. 25 июня 1817 г. статский советник Н.П. Дубенский подписал аттестат губернского прокурора М.Е. Быкова, на этот день продолжая исполнять обязанности Симбирского гражданского губернатора.
  В Воронеже Н.П. Дубенский сумел должным образом организовать приём великого князя Михаила Павловича, посещавшего Воронежскую губернию 3-4 сентября и 8-10 октября 1817 г. и императора Александра I, находившегося в Воронеже 27-28 мая 1818 г. «Какая перемена в городе! Какое смятение! Многие строения, которые были недоделаны или пришедшие в ветхость, построены и поновлены. Рабочих: каменщиков, щекатуров, плотников везде видеть можно. Большая половина города обязана подпиской, чтобы вместо баляс поставлены были перед дворами надолбы, выкрашенные черною, белою и красною краскою», - записывал в апреле 1818 г. Воронежский купец А. Капканщиков. Благотворное впечатление, произведённое на Александра I, прямо способствовало дальнейшему карьерному росту Н.П. Дубенского.
  4 февраля 1819 г. Н.П. Дубенский был назначен директором Департамента податей и сборов Министерства финансов. В том же году он вошёл в Комитет, учрежденный для рассмотрения недоимок по 12-ти губерниям, потерпевшим от нашествия неприятеля, за что удостоился Высочайшего благоволения. В 1820 г. был награждён орденом Св. Владимира 2-й ст., в 1821 г. пожалован в чин тайного советника. В 1822 г. был назначен к присутствию в Сенат, членом в комиссию по разбору документов кораблей и сухопутных транспортов и управляющим Департаментом государственных имуществ Министерства финансов.
  Н.П. Дубенский состоял членом Симбирской масонской ложи “Ключ к добродетели”, просуществовавшей с конца 1817 г. по осень 1822 г., был в близких отношениях с её основателем, князем Михаилом Петровичем Баратаевым, являясь крёстным отцом некоторых из детей последнего.
  Мемуарист В.А. Инсарский так характеризует Н.П. Дубенского: «... Сколько сам могу припомнить эту личность и бесконечные толки о ней, это был человек в высшей степени замечательный, который умел держать власть в руках сильно и твердо. Богатый, гордый, истинный барин прежнего времени, он отличался совершенною независимостию. По общему мнению, он самого министра подчинял своему влиянию и при малейшем разногласии тотчас подавал в отставку. Высокомерие его не знало пределов и, разумеется, произвело тысячи самых ожесточенных врагов, которые, наконец, и свалили его...»
  В 1823 г. И.А. Второв, находясь в Петербурге, пытался обратиться за помощью к Н.П. Дубенскому, как бывшему Симбирскому губернатору, но “последний никого не принимал на дому. Второву едва через месяц пришлось поймать его в  департаменте. Дубенский очень ласково принял прежнего своего сослуживца, насулил ему кучу обещаний и между прочим предлагал какое-то место по управлению государственными крестьянами; но, разговаривая с ним, не посадил его, а потом видимо начал избегать и свиданий”.
  В 1825 г. Н.П. Дубенский был назначен председательствующим в Комитет, Высочайше утвержденный для изыскания способов улучшения состояния городов и об управлении земских повинностей по государству, в 1827 г. – членом в Комитет для устройства отдельного управления корабельных лесов главным морским начальством.
  По результатам сенатской ревизии 1837 г., обнаружившей “важные беспорядки и упущения” по Департаменту государственных имуществ в годы управления им сенатора Н.П. Дубенского, был отдан под суд. Высочайший указом от 9 июля 1841 г. от наказания он был освобождён, но, согласно мнению Государственного Совета, уволен от звания сенатора.
  Был женат на Елизавете Петровне, урождённой Гартонг. Супруги воспитали детей, сыновей Петра, инженер-генерал-майора, погибшего на Крымской войне 21 марта 1854 г.; Порфирия (1808 – 1861), кавалергарда, адъютанта военного министра графа А.И. Чернышева; Николая (1815 – 1862), действительного статского советника; Михаила (1822 – 1900); дочерей Александру (1807 – 1868); Елизавету (1814 г. р.), в замужестве за генерал-майором Владимиром Лермонтовым, двоюродным дядей поэта М.Ю. Лермонтова; Прасковью (ум. 1907).
 

 
1.     Горбунов К.Е., Сивопляс И.Э., Шабалкин А.Ю. Симбирские гражданские губернаторы: Материалы к историко-биографическим очеркам. - Ульяновск: ИПКПРО, 2003. - с. 37 – 39.